Отделение опухоли головы и шеи отзывы

Отделение опухолей головы и шеи (ОГШ)

Отделение оказывает профессиональное специализированное хирургическое лечение пациентов с различными онкологическими процессами, локализующимися в области головы и шеи.

Сотрудниками отделения накоплен огромный многолетний опыт хирургического лечения больных с доброкачественными и злокачественными опухолями головы и шеи различной локализации.

Заведующий отделением кандидат медицинских наук Кривонос Николай Викторович.

Проводится хирургическое лечение следующих патологий:
1.Опухоли кожи (базалиома кожи, рак кожи, меланома, невус (родинка), атерома, кератома, папиллома)
2. Опухоли мягких тканей (липома, фиброма)
3. Опухоли околоушной слюнной железы (аденома, аденолимфома, киста, аденокарцинома, рак)
4. Опухоли подчелюстной слюнной железы и подъязычной железы (аденома, аденолимфома, киста, аденокарцинома, рак)
5. Опухоли щитовидной железы (многоузловой зоб, аденома, папиллярный и фолликулярный рак)
6. Кисты шеи (боковая киста, срединная киста)
7. Опухоли гортани и гортаноглотки (рак гортани, папилломы)
8. Доброкачественные опухоли полости рта (папилломы, фибромы, лейкоплакия языка, щеки, дна полости рта, мягкого и твердого неба, нижней и верхней челюсти)
9. Злокачественные опухоли полости рта (рак языка, рак дна полости рта, рак щеки, рак слизистой оболочки верхней и нижней челюсти, рак мягкого и твердого неба)
10. Внеорганные опухоли шеи, включая вторичное поражение лимфатических узлов (метастазы на шее)
11. Хронический лимфаденит, лимфаденопатия (в рамках исключения опухолевой патологии)
Сотрудники отделения являются высококвалифицированными хирургами-онкологами, которые владеют всем современным арсеналом диагностических манипуляций и хирургических вмешательств по поводу вышеперечисленной патологии.

Операции проводятся в двух современных, комфортабельных операционных. В послеоперационном периоде осуществляется необходимый уход за раной, перевязки, консервативная терапия, мероприятия, направленные на скорейшее заживление.

В отделении постоянно выполняются следующие оперативные вмешательства:
1. Хирургическое удаление базалиомы (удаление базалиомы кожи с ушиванием раны, при необходимости одномоментная пластика послеоперационного дефекта с достижением отличного эстетического и косметического результата)
2. Хирургическое удаление рака кожи (удаление рака кожи с ушиванием раны, при необходимости одномоментная пластика послеоперационного дефекта с достижением отличного эстетического и косметического результата)
3. Хирургическое удаление невуса, папиллом, кератом, атером (удаление опухоли кожи, иссечение опухоли кожи с ушиванием раны, при необходимости одномоментная пластика послеоперационного дефекта с достижением отличного эстетического и косметического результата)
4. Хирургическое лечение опухолей кожи носа, верхней и нижней губы с реконструктивной пластикой дефекта
5. Субтотальная резекция околоушной слюнной железы с сохранением ствола и ветвей лицевого нерва, резекция околоушной слюнной железы, паротидэктомия
6. Удаление подчелюстной слюнной железы
7. Тиреоидэктомия, тиреоидэктомия с удаление паратрахеальной клетчатки, гемитиреоидэктомия, резекция щитовидной железы, различные органосохраняющие, комбинированные и расширенные операции на данном органе.
8. Ларингэктомия (удаление гортани), резекция гортани (частичное удаление гортани), ларингофарингэктомия ( удаление гортани с глоткой)
9. Удаление опухоли глотки и полости рта, включая расширенные и комбинированные операции с резекцией нижней челюсти с одномоментным и отсроченным реконструктивно-пластическим этапом
10. Удаление опухоли языка
11. Электрохирургические резекции верхней челюсти различного объема.
12.Удаление внеорганных опухолей шеи, включая парафарингеальные опухоли
13. Все современные виды оперативных вмешательств на лимфатической системе шеи.
14. Биопсия лимфатического узла (лимфоузла) на шее

Неотъемлемым преимуществом лечения в отделении является комплексный подход, позволяющий избрать оптимальный вариант хирургического лечения.
Обязательным компонентом после проведения операции является получение данных гистологического заключения с полной морфологической характеристикой удаленной опухоли, оценкой результатов радикальности операции и рекомендациями о необходимости дальнейшего лечения.

Врачами отделения внедрен в практику целый ряд органосохраняющих и реконструктивных операций, позволяющих улучшить качество жизни пациента, сократить реабилитационный период.
В сотрудничестве с врачами работает опытный и высококвалифицированный коллектив среднего и младшего персонала, отличающийся ответственным отношением к выполняемой работе, доброжелательностью и чуткостью в общении с больными.
Кроме того, с нами сотрудничают врачи химиотерапевтического и радиологического отделения, позволяющие осуществить комплексное и комбинированное лечение

В условиях отделения осуществляется амбулаторный консультативный прием пациентов (консультация онколога отделения на догоспитальном этапе), целью которого является первичная клиническая диагностика опухолевой патологии, выработка рекомендации по необходимому обследованию, определение показаний к хирургическому лечению и госпитализации.
Консультация онколога отделения бесплатная и возможна для всех граждан РФ, имеющих полис ОМС (обязательное медицинское страхование).

Для иностранных граждан, не имеющих полиса ОМС, консультация онколога проводится на основании заключения договора о платных медицинских услугах*.
Возможен консультативный прием на платной основе (позволяет осуществить консультацию без направления специалиста из диспансерно-поликлинического учреждения по месту жительства)*.

Консультацию проводит заведующий отделением.

Консультация врача онколога проводится ежедневно по рабочим дням с 16.00 до 19.00.

Возможна предварительная запись по телефону отдела платных услуг*.

Для записи на консультацию к врачу онкологу отделения возможны 2 варианта:

Вариант № 1
Консультация через клинико-диагностическое отделение (КДО) поликлиники ГКБ им. братьев Бахрушиных

Что необходимо:
1. Направление от онколога, хирурга, стоматолога, гематолога и др. на консультацию в ОГШ
2. Паспорт
3. Полис ОМС (обязательного медицинского страхования)
4.Результаты обследований (при наличии)
5. В поликлиническом корпусе больницы (корпус №2; вход с улицы Стромынка; в 5 минутах ходьбы от метро Сокольники) в регистратуре КДО на 2 этаже оформить амбулаторную карту пациента. С амбулаторной картой подойти на консультацию в корпус №1 (на территории больницы) на 2 этаж в отделение опухолей головы и шеи (ОГШ) в 215 кабинет (бесплатно).

*Вариант № 2
Консультация через отдел платных медицинских услуг (ПМУ) ГКБ им. братьев Бахрушиных

Позволяет попасть на консультацию врача онколога отделения без предоставления направления из медицинской организации.

Необходимо явиться в корпус № 1/1 по Большой Остроумовской ул. (терапевтический корпус на территории больницы) на 1 этаж в регистратуру ПМУ. Оформить договор на оказание платных медицинских услуг, получить амбулаторную карту и, в указанный срок, подойти на консультацию в корпус №1 (на территории больницы).
Телефон руководителя отделом платных медицинских услуг 8(499)268-14-89, +7(962) 906-04-44

После проведения консультации Вы получите заключение и необходимые рекомендации по поводу Вашей патологии и возможностях ее хирургического лечения в условиях отделения ОГШ ГКБ им. братьев Бахрушиных.

Вы не можете ответить в тему
Перейти к первому непрочитанному сообщению

Здравствуйте, у меня обнаружили год назад опухоль головного мозга в левой височной доле. Врачи сказали, что если делать операцию, то могут наступить осложнения на речь и понимание в целом.
Что можно предпринять не делая операцию, и если все-таки ее делать, что может быть со мной после операции?

Цитата (xrome @ 30.04.2008 - 10:13)

Если делать операцию на левую височную долю головного мозга, какие могут быть последствия?

Цитата (xrome @ 30.04.2008 - 10:13)

Если делать операцию на левую височную долю головного мозга, какие могут быть последствия?

Я не нейрохирург, но могу сказать что во многом зависит от того про какую опухоль идет речь. Иногда возможно удалить без каких либо последствий, если это доброкачественная небольшая опухоль вроде менингиомы.

Цитата (Adilbay @ 9.05.2008 - 22:09)

ответ неверен адибай ---ставлю вам два И МНЕ ОЧЕНЬ ЖАЛКО ВАШИХ ПАЦИЕНТОВ --снобизма много а знаний никаки

Да-а-а, прочитала. Непонятно,зачем человек спрашивал. Если нужен совет - воспользуйся ответом. А если себя показать. щегольнуть (неясно, кстати, чем - то ли "знаниями", то ли апломбом?) - не к месту, простите. Скорее уж в снобизме Вас, автор, обвинить можно. И симпатии Ваш ответ, увы, не вызывает.

Добрый день! Моему сыну 22года. У него
олигодендроглиома глубинных отделов теменной доли справа с ростом в
желудочковую систему и на противоположную сторону. Делали 3
операции. После последней операции 17.06.08 размеры уменьшились
незначительно до 5 см в диаметре. После операции была парализована
левая сторона. Сейчас понемногу начинает самостоятельно ходить, рука
слушается очень плохо, в пальцах нет чувствительности. Ни облучение, ни
химию сейчас делать не стали ссылаясь на то, что еще не закончился срок
первого облучения. Общее состояние на сегодняшний день
удовлетворительное. Делают ли у вас подобные операции, сколько он может
прожить в таком состоянии. Может есть смысл сделать химию. Врачи в
Донецке сказали, что больше они ничего сделать не могут. В Новосибирском
центре отказали из-за труднодоступной локализации опухоли. Сын гражданин
Украины. Прикладываю последнюю МРТ и заключение. Если снимки надо будет
перекодировать в другой формат, то сообщите, пожалуйста, я попытаюсь это сделать.
Помогите, очень Вас прошу. Маргарита.

Banned

320 сообщений

2- облучение крайне опасно проводить на область головы - если облучение заденет мозг человек быстро умрет

В сентябре в Беларуси прошла акция, во время которой любой мог обратиться к специалистам для обследования, чтобы исключить у себя рак кожи головы , полости рта и шеи. По заболеваемости опухолями головы и шеи наша страна входит в топ-5 в мире. А это опухоли кожи, губы, слизистой оболочки полости рта, языка, рото- и носоглотки, гортани, слюнных желез, щитовидной железы…

- Александр Геннадьевич, какие самые агрессивные опухоли головы и шеи?

- Наиболее агрессивно протекают опухоли рото- и носоглотки, эти опухоли очень рано метастазируют. Опухоль может быть маленькой, и пациент нередко впервые обращается, когда у него уже увеличились лимфатические узлы. Это значит, что уже появились метастазы. К сожалению, при любых злокачественных опухолях нет явных симптомов. Когда опухоли небольшие - они не болят.

- Курение – главный фактор развития рака в области головы и шеи. А в сочетании с алкоголем – это гремучая смесь, риски развития болезни при этом повышаются в разы. Фото: Павел МАРТИНЧИК

Если появляются боли - это уже, как правило, не первая стадия опухоли. Специфических ранних симптомов злокачественных опухолей головы и шеи не существует. Когда опухоль развивается - начинаются боли, поперхивания, неприятные ощущения при глотании, бывают небольшие периодические кровотечения из носа - но все эти признаки чаще всего возникают и при состояниях, которые не имеют отношения к опухолям. Это или воспалительные процессы, или бактериальная инфекция, или еще что-то. И это затрудняет раннюю диагностику.

- А нельзя по анализу крови сказать, что в организме растет опухоль?

- Нет, к сожалению, по анализу крови поставить такой диагноз невозможно. Обычно анализ крови ухудшается, когда опухолевый процесс уже достаточно распространен. А на начальных этапах развития рака анализы крови могут быть прекрасные, и человек может себя какое-то время замечательно чувствовать.

- Врачи пугают поздней диагностикой, но как тогда распознать опухоль на раннем этапе?

- Да, поздняя диагностика - это когда опухоль уже достигла трех-четырех сантиметров,и распространяется, например, на лимфатические узлы.

- Это уже четвертая стадия?

- Стадирование в онкологии - довольно сложная вещь. Учитывается и местная распространенность, и наличие метастазов в лимфатических узлах на шее, наличие метастазов в других органах. Если в других органах есть метастазы - это сразу четвертая стадия, независимо от того, какого размера первичная опухоль. Если метастазы только в регионарных лимфатических узлах - обычно это третья стадия.

- Человек может ходить с метастазами в органах и не знать об этом?

- До поры до времени, пока они маленькие и его не беспокоят. И это характерно не только для опухолей головы-шеи, но и для рака других органов.

- Неужели состояние никак себя не обнаруживает? Боли в суставах, ночное потение - да что угодно…

- Нет, к сожалению, эти состояния ничем конкретным внешне не проявляются, в том-то и дело. Да, когда опухоль достигает больших размеров и начинает сдавливать органы, нарушать дыхание, глотание, изъязвляться - человек поймет, что то-то не так. Но, к сожалению, это уже поздние симптомы, и говорить о том, что человека в таком состоянии можно всегда вылечить, уже не приходится. Чаще речь идет о продлении жизни и некотором улучшении ее качества.

- На что тогда обращать внимание?

- На все симптомы, которые встречаются при воспалительных, хронических процессах в организме. Те же синуситы, ведь рак верхней челюстной пазухи встречается гораздо реже . В первую очередь не стоит заниматься самолечением, нужно обратиться к специалисту. Не бежать сразу к онкологу, в большинстве случаев там рака не будет, а к врачу по направлению: лору, терапевту, стоматологу. Потому что все равно синусит, тонзиллит или стоматит будет лечить не онколог.

Надо обращаться к узкому специалисту - к стоматологу, челюстно-лицевому хирургу, терапевту, лор-врачу. Чтобы они в первую очередь исключили патологию, которая встречается гораздо чаще, чем рак, и которую лечит этот специалист. Другое дело, если он заметит, что там что-то не вписывается в обычную клиническую картину неопухолевой патологии - тогда он направит на консультацию к онкологу.

- Как изменить ситуацию с подготовкой врачей, которые порой не замечают раковую опухоль? Знаю случай, когда человек три года ходил с незаживающей болячкой в носу - то к лорам, то к онкологам, ее даже вырезали лазером в госпитале, но никто почему-то не сказал ему, что это рак. Пока опухоль не вымахала сантиметров до пяти.

- Наша кафедра периодически проводит курсы повышения квалификации по опухолям головы-шеи для врачей, активно принимает участие в семинарах, организуемых РНПЦ онкологии и медицинской радиологии им. Н.Н. Александрова . Но есть и обратные ситуации. Акция голова-шея идет - на нее приходят многие, кто с чем: голова побаливает - тоже идут. Онколог отправляет к неврологу или психологу. Ситуация двоякая получается.

- Поучается, акция проводится для тех, у кого где-то что-то уже выросло?

- Нет, акция проводится для того, чтобы заинтересовать проблемой людей, СМИ, госструктуры. Акция не подразумевает полное обследование, да, человека осмотрят, но главная цель - привлечь внимание людей к состоянию своего здоровья и росту опухолей головы-шеи, разъяснить, на какие признаки необходимо особенно обращать внимание. Чтобы у людей формировалось определенное отношение к своему здоровью.

Вы говорите, 5 лет не замечали, а иногда приходят те, у кого действительно ничего нет, а они по 20 раз всех врачей обойдут и все ищут у себя рак. А вот те, у кого он есть - их часто из дома не выгнать. Обычно на все медицинские акции хорошо откликаются женщины. Мужчин не вытащить…

А между тем, если говорить об опухолях головы и шеи, заболеваемость у мужчин в несколько раз выше, чем у женщин. Если посмотреть на соседние страны, то у нас заболеваемость женщин этими опухолями ниже - там курят больше. А по заболеваемости мужчин мы выходим в лидеры.

- Когда мы вышли в лидеры? В советские годы?

- Отделения опухолей головы-шеи у нас всегда были заполнены. И контингент всегда примерно одинаковый. По-прежнему во всем мире самым главным фактором риска развития рака слизистой оболочки рта, гортани и ротоглотки остается курение. Чем более курящая страна - тем выше заболеваемость раком легкого и опухолями головы-шеи.

Потому что дым воздействует не только на легкое, но и оседает на слизистой оболочке рта, в носу и так далее. Чрезмерное употребление алкоголя - второй фактор по значимости во всех странах мира.

А в сочетании эти два фактора - гремучая смесь, риски развития рака возрастают в разы. Очень высокая заболеваемость в Бангладеш , они жуют курительные смеси, а они признаны сильнейшими канцерогенами. Это третий фактор по значимости. Четвертый - онкогенные штаммы вируса папилломы человека (ВПЧ 16 и 18 подтипа).

- У нас можно сдать такой анализ?

- Можно, но инфицирование ВПЧ - не ведущий фактор возникновения рака. При нормальном функционировании иммунитета вирус уничтожается организмом без специального лечения. При длительном нахождении ВПЧ в слизистой оболочке создаются предпосылки для развития рака и некоторой предопухолевой патологии. Предполагается, что вирус папилломы человека ответственен за 25 - 35% случаев рака полости рта и ротоглотки.

- Папилломы на шее и коже - это тоже они?

- Нет, я говорю про папилломы слизистых оболочек, у них риск развития рака гораздо выше. Это папилломы в гортани, носоглотке, слизистой оболочке рта - их нужно вовремя выявлять и удалять. Сделать это можно на приеме у врача-отоларинголога, который может провести обследование с помощью эндоскопа или специальных зеркал. Такие факторы риска, как хроническая травма слизистой оболочки, например, кариозными зубами или требующими замены протезами, могут быть устранены врачом-стоматологом.

- Считается, что появление рака связано с поломкой внутри клеток. Как тогда получается, что нелеченые зубы, плохие коронки могут его спровоцировать? Известно ведь, что бактериальная инфекция к развитию рака отношения не имеет.

- Да, бактерий, которые вызывают рак слизистой оболочки рта, нет. Но что касается хронической травмы - а если человек дополнительно еще курит и пьет, - все это повышает риски развития рака. Важно, как питается человек, сколько ест фруктов и овощей. Малое их употребление нарушает нормализацию процессов ороговения слизистых.

Противораковой диеты нет, но, например, морковь, томаты, тыква, в которых содержатся каротиноиды, повышают сопротивляемость слизистой и ее восприимчивость к внешним раздражителям. Фактор питания имеет большое значение при снижении рисков рака не только головы-шеи, но и желудочно-кишечного тракта. Но ведущие факторы, спусковой крючок в возникновении болезни - все же курение и алкоголь.

- Как думаете, введение сухого закона снизило бы риски?

- Запреты никогда ничего не делали. Когда-то спиртное запрещали в США . И чем это закончилось? Особо ничем, процветала контрабанда - если человек чего-то хочет, он всегда найдет лазейку. Поэтому в первую очередь мы делаем ставку на работу с населением, объяснения, какие стереотипы поведения нужно менять.

В Америке мужчины стали курить меньше - рак легкого начал снижаться. Женщины эмансипируются, стали догонять мужчин, много курить - количество раков у слабого пола начало увеличиваться. К сожалению, некоторые люди, даже когда уже заболели и их начинают лечить, от своих вредных привычек так и не отказываются… Возникает больше побочных эффектов, само лечение проходит тяжелее, хуже переносится и, главное, результат хуже.

Не меняя своих привычек, человек даже получая лечение, порой не понимает, что канцерогенные факторы по-прежнему воздействуют на его слизистые оболочки. Нередко у таких пациентов развивается вторая, третья опухоль.

- Иногда приходят те, у кого действительно ничего нет, а они по 20 раз всех врачей обойдут и все ищут у себя рак. Фото: Павел МАРТИНЧИК

Была на слизистой щеки - развилась в гортани или в легком. И тогда у такого пациента уже становятся виноваты врачи - не вылечили! Но это то же самое, когда в человека попала стрела, рану вокруг он лечит мазями, а саму стрелу не достает. И что от этого изменится? Толку точно будет немного. Нужно понять важную вещь: врачи лишь убирают проявления болезни, а как и сколько жить дальше - во многом это зависит уже от самого пациента и его настроения.

Александр Геннадьевич ЖУКОВЕЦ - кандидат медицинских наук, онколог-хирург высшей категории. Заведующий кафедрой онкологии БелМАПО. Член Белорусского общества онкологов, Международной федерации специалистов по опухолям головы и шеи (IFHNOS), Российского партнерства специалистов по опухолям головы и шеи (RPHNOS). Автор и соавтор более 300 научных публикаций, 16 инструкций по применению, 15 изобретений и патентов.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Достоверной эпидемиологической картины по этому уникальному онкологическому направлению не существует – в нашей системе здравоохранения такие пациенты попадают к врачам разных профилей и не выделяются в обособленную статистическую группу. Тем не менее, несмотря на разнородность злокачественных новообразований головы и шеи, ключевые принципы их лечения схожи, правда, требуют максимальных усилий мультидисциплинарной команды врачей: очень сложная онкохирургия и лучевая терапия – из‑за обилия мелких и нежных структур, повредить которые чрезвычайно легко. Эти опухоли чрезвычайно неприятны и тем, что, лишь немного распространившись, зачастую приводят к калечащим вмешательствам. От оперирующих врачей помимо знания противоопухолевых техник требуются навыки в микрохирургии, реконструкции и трансплантации тканей. При этом для лечения таких больных все равно может понадобиться привлечение специалистов разных профилей – для совместных одномоментных или поочередных вмешательств терапевтического или реабилитационного характера.

Vademecum поговорил с заведующей отделением опухолей головы и шеи НМИЦ онкологии им. Н.Н. Петрова Замирой Раджабовой об опыте создания и функционирования специализированного клинического подразделения.

В 1996 году в нашем институте была сформирована группа специалистов по лечению опухолей головы и шеи, которую он возглавил. В Москве этим занимался Александр Иванович Пачес – он сформировал Всесоюзный комитет по изучению опухолей головы и шеи (который позднее стал называться проблемной комиссией), боролся, чтобы в каждом регионе работало отделение, где оперировали пациентов с опухолями головы и шеи. В 2013 году Александр Иванович приехал в наш институт по приглашению директора Алексея Михайловича Беляева, для того чтобы провести здесь очередное заседание проблемной комиссии по опухолям головы и шеи. Накануне заседания Алексей Михайлович решил создать отдельную профильную структурную единицу – хирургическое отделение опухолей головы и шеи. Было создано и новое торакальное отделение, специализирующееся на лечении пациентов со злокачественными заболеваниями грудной клетки, в первую очередь с опухолями легких, пищевода, средостения.

– Сколько сейчас специалистов в вашем отделении?
– У нас очень молодой и камерный коллектив – пять хирургов, не считая меня. Один из них закончил обучение по лор-специальности и имеет большой опыт работы.

– Сколько пациентов ежегодно получают лечение в вашем отделении?
– Если считать вместе с повторными, то 700–800 человек. Первичных пациентов, которым выполняются хирургические вмешательства, примерно 500 человек в год.

– То есть еще 200–300 пациентов получают у вас дополнительное лечение?
– Да. Наше отделение, если сравнивать с другими онкостационарами, уникальное по своей сути. Конечно, в стране есть достаточно компетентные и мощно оборудованные профильные отделения, там работают очень серьезные хирурги. Но порой, когда мы общаемся со своими коллегами на конгрессах, они удивляются тому, что наши пациенты получают комбинированное лечение, включающее три вида – хирургическое, лучевое, химиотерапевтическое, разумеется, при поддержке радиологов и химиотерапевтов. Пациенты во время всех этапов лечения находятся под наблюдением хирургов. И мы видим все проблемы, с которыми они сталкиваются, результаты лечения – и хорошие, и плохие, а это непростая категория пациентов, осложнения во время лечения могут быть очень серьезными.

Мы каждый день осматриваем амбулаторных пациентов командой – химиотерапевт, хирург и радиолог. Мы связываемся друг с другом по Skype или WhatsАpp, как угодно, только чтобы не гонять пациента по кабинетам. Для нас всегда важно расставить приоритеты – хирургические или радиологические. Конечно, мы лечим по стандарту, но у нас частенько бывают нестандартные ситуации – приходят настолько запущенные пациенты, что правильных стандартизированных решений просто быть не может. Радиологи всегда готовы с нами работать, несмотря на то что наши пациенты – самые сложные: это гортаноглотка, глотка, трахеостомы, корень языка, это разваливающиеся, воспалительные, грязные, если угодно, опухоли, с врастанием в магистральные сосуды, сонную артерию или яремную вену. И без этих проблем у пациентов во время лучевой терапии появляются осложнения, ожоги кожи. Почти всегда параллельно с лучевой мы проводим и химиотерапию, во время которой бывают поражения слизистой, появляются мукозиты, все обложено налетом, случается пневмония – и все это надо лечить.

Когда к нам приходит пациент, мы сразу определяем три основных параметра: ест, дышит, не кровит. Если не ест, никакое лечение не пойдет. Тогда мы ставим либо гастростому, либо зонд: питание, нутритивная поддержка. Если больной плохо дышит, мы сразу решаем вопрос с трахеостомой, и это очень непростой момент – многие пациенты категорически сопротивляются. Если у пациента опухоль подкравливает, то либо необходима химиоэмболизация сосудов опухоли, и мы работаем с сосудистыми хирургами из Института нейрохирургии им. А.Л. Поленова, который входит в НМИЦ им. В.А. Алмазова, либо первым этапом мы выполняем перевязку наружных сонных артерий.

Что касается восстановления, мы обязательно делаем одномоментную реконструкцию, пластику ротационными лоскутами – возможностей очень много. Если речь идет о сосудистой микрохирургической пластике, ее мы делаем чаще всего отсрочено, потому что риск того, что лоскут погибнет, крайне высок – он может инфицироваться из-за распада опухоли. А инфекция очень злая у таких пациентов, потому что плоскоклеточный рак растет с распадом опухоли, естественно, присоединяется инфекция, и чаще всего у больных развиваются воспаления. Если говорить о костно-лицевом скелете, то и в этом случае идет обязательное восполнение костей, то есть мы создаем каркас для дальнейшей реабилитации. Операция может состоять из нескольких этапов.

– Какие из вмешательств на голове и шее наиболее сложные или требуют максимального привлечения разных специалистов?
– Даже не могу что-то особенно выделить, поскольку у нас ежедневно проходят достаточно сложные операции. У меня сегодня была назначена операция семилетнему ребенку, но я ее отменила. Накануне был очень тяжелый прием, и сегодня у нас еще две операции, а ребенку нужно будет обязательно делать микрохирургический невролиз – невозможно сохранение лицевого нерва. Там крайне тяжелая ситуация. Необходимо настроиться и тщательно подготовиться к такой операции.

Наши операции длительные. Есть очень серьезная локализация опухоли – рак шейного отдела пищевода. Эта особенная, тяжелая категория пациентов, для лечения которых в нашем институте разработан особый подход. Этой проблемой занимаются наше отделение и хирургическое торакальное отделение, которым заведует Евгений Владимирович Левченко. Чаще всего выполняется большая операция по удалению первичной опухоли и метастазов и одномоментная пластика дефекта трубкой, выкроенной из желудка, применяется микрохирургическая пластика при отсутствии полноценного кровоснабжения трансплантата. Пластику можно выполнить и другими способами. Например, мы делали микрохирургическую пластику кишкой. Работали две команды врачей: врачи Алексея Михайловича Карачуна [заведующий хирургическим отделением абдоминальной онкологии НМИЦ онкологии Н.Н. Петрова. – Vademecum] забирали кишку и подготавливали для нас, мы пришивали кишку и формировали сосудистые анастомозы. У пациента не было глотки, к ротовой полости мы пришили одну часть кишки, вторую – к шейному отделу пищевода. И даже эта операция на самом деле не самая сложная, тяжелым изначально был сам случай. Пациенту до этого была выполнена двухсторонняя лимфодиссекция – удаление целого органокомплекса шеи, фактически там остались сосуды шеи, мышцы, все остальное – щитовидная железа, гортаноглотка – было удалено.

Ну и еще была операция – пациент с огромной опухолью в ротовой полости лечился в другом учреждении. У нас была выполнена операция: альвеолярный отросток нижней челюсти был частично резецирован, была сделана резекция челюсти, чтобы удалить опухоль изо рта, и был сформирован лоскут из большой грудной мышцы на сосудистой ножке. И сложность даже была не в этом, а в шейной диссекции с двух сторон, потому что у него оба венозных ствола яремной вены были вовлечены в опухолевый процесс. Нам пришлось делать пластику сосудов – нужно было сначала перевязать внутреннюю яремную вену с одной стороны, через какой-то определенный период перевязать вторую. Была критическая ситуация, мы фактически сшили, сформировали два новых просвета сосудов. Один из них заместили протезом, сформированным из лицевой вены. Сейчас у него положительная динамика, по сосудам все прекрасно. Сложность в том, что это все на шее и связано с магистральными сосудами, и если мы делаем какую-то тракцию или пораним их – потеряем пациента.

– Почему большинство ваших пациентов – это тяжелые, крайне запущенные случаи, ведь опухоли головы и шеи либо видны, либо ощутимы?
– Я работаю 20 лет в нашем институте, каждый раз задаю этот вопрос и не могу получить на него ответ. Прямой, честный ответ мне давали лишь несколько раз. Например, тот врач, о котором я рассказывала, он просто решил для себя: умирать. Остальные просто не хотят ничего знать и решать. И это невозможно понять: у человека практически нет половины лица, а он не идет лечиться. Однажды к нам пришла пациентка: по передней поверхности шеи – опухоль, похожая по форме на мяч для регби, этот узел врастал в магистральные сосуды и мышцы шеи. Я не могу передать вам запах, который исходил от этой опухоли. Причем женщина живет не одна, а в семье с детьми. К ним в гости приехала ее сестра, увидела все это, поняла, в каком состоянии пребывает семья, и просто притащила ее к нам. Оперировали мы ее порядка семи-восьми часов, и это была ужасная, тяжелая операция: дефект огромный, заменить ткани мы не могли, так все прогнило. Делать ротацию лоскутов на сосудистой ножке – бессмысленно, мы заведомо знаем, что все сгниет, резерва на будущее у нас не остается. Мы пересадили ей искусственную кожу на это место, пока все заживало, чтобы в дальнейшем сделать полноценную пластику. Пока мы проводили две огромные операции на шее, несмотря на угольные маски и стоящий рядом аспиратор, забирающий этот воздух, операционная сестра трижды выходила, потому что начинала терять сознание от запаха опухоли.

Была женщина, у которой сгнил язык, – анестезиологи почти 40 минут не могли дать наркоз. Врачу стало плохо, она не выдержала, ушла, заменили на второго, потом пришел заведующий реанимацией, который справился с ситуацией. Многие поступающие к нам ординаторы не выдерживают, уходят.

– Не выдерживают психологически?
– Да. И потому я так благодарна своим врачам, которые не просто держатся, но и очень хорошо делают свою работу. Это люди, которые понимают, что способны помочь, люди, без которых я не смогу сделать все эти операции, не смогу вести больных. Учитывая особенности этой нозологии, мы друг друга поддерживаем, иронизируем, плачем, но когда-то и смеемся. Без этого никак нельзя.

Сотрудники Второго хирургического отделения НИИ онкологии им. Н.Н. Петрова

Фото: nii-onco.ru

Конечно, было трудно. В 2007 году наше тогда еще единое торакальное отделение возглавил Евгений Владимирович Левченко, и нам добавилась новая локализация – пищевод, он стал выполнять большие реконструктивные операции. Сейчас, когда мы отделились, опухоли шейного отдела пищевода находятся в компетенции обоих отделений – опухолей головы и шеи и хирургического торакального. Раньше этот диагноз был синонимом смерти, таких пациентов не умели лечить: облучили – помогло, нет – ну и все, гастростома, трахеостома и сколько Бог даст. А теперь этих больных оперируют.

Тяжело, а что делать? Но невозможно было бы работать в нашем отделении, если бы эта работа не нравилась. Иногда во время перевязки пациент с трахеостомой может всех нас оплевать, кашляя, ненамеренно, конечно, – и ничего: умылись и работаем дальше. Работа такая.

Нам в хирургии заметно облегчает жизнь криодеструкция – эта методика была впервые применена в хирургии головы и шеи для базальноклеточного рака, доброкачественных опухолей кожи. На лице, чтобы вырезать какой-то участок кожи и восполнить его, обязательна необходима тракция, либо ротация лоскутов, то есть нужно отсепаровать пол-лица, чтобы закрыть какой-то дефект. В этой ситуации незаменимо применение жидкого азота аппликационным способом или инвазивно при помощи игл: иглы 1,5–3 мм погружаются в центр опухоли и по краям, специальный аппарат выдает температуру минус 200 градусов, мы замораживаем опухоль – это позволяет не выполнять, например, резекцию языка. У нас есть несколько пациентов, которым мы провели это лечение плюс химиолучевую терапию, и рецидива у них нет, будем надеяться, что так будет и дальше. При этом у них не появляется дефекта речи, какой возникает при резекции языка, когда мы захватываем и здоровую ткань. Криодеструкция позволяет сохранить большую часть языка, а после происходит не то, чтобы регенерация, но восстановление.

– Опухоли, с которыми вы работаете, очень разнообразны. Есть ли какие-то факторы, по которым можно сгруппировать ваших пациентов?
– Здесь особенно заметную роль играет вирусная природа заболевания, второй фактор – вредные привычки. Приходят пациенты с большой опухолью в языке, особенно молодые – 19-20 лет, мы отправляем их на анализы, и это ВИЧ-ассоциированные опухоли. И таких пациентов встречаешь в последнее время часто, к сожалению, их становится больше. Ну и плюс курение, алкоголь, горячая, острая пища, постоянная травматизация, несанированная ротовая полость. Некоторые люди не лечат зубы, ходят с осколками во рту, осколки постоянно травмируют боковую поверхность языка, это в дальнейшем приводит к раку языка.

Читайте также: