Немного может быть горбата

Недавно слушал аудиокнигу Руслан и Людмила в исполнении Табакова! вау)))

Ниже отрывок про Наину, небольшим эпиграфом))

"Время изменяет человека как в физическом, так и в духовном отношении. Глупец один не изменяется, ибо время не приносит ему развития, а опыта для него не существует.."

Тогда близ нашего селенья,

Как милый цвет уединенья,

Жила Наина. Меж подруг

Она гремела красотою.

Однажды утренней порою

Свои стада на темный луг

Я гнал, волынку надувая;

Передо мной шумел поток.

Одна, красавица младая

На берегу плела венок.

Меня влекла моя судьбина…

Ах, витязь, то была Наина!

Я к ней — и пламень роковой

За дерзкий взор мне был наградой,

И я любовь узнал душой

С ее небесною отрадой,

С ее мучительной тоской.

Умчалась года половина;

Я с трепетом открылся ей,

Сказал: люблю тебя, Наина.

Но робкой горести моей

Наина с гордостью внимала,

Лишь прелести свои любя,

И равнодушно отвечала:

И все мне дико, мрачно стало:

Родная куща, тень дубров,

Веселы игры пастухов -

Ничто тоски не утешало.

В уныньи сердце сохло, вяло.

И наконец задумал я

Оставить финские поля;

Морей неверные пучины

С дружиной братской переплыть

И бранной славой заслужить

Вниманье гордое Наины.

Я вызвал смелых рыбаков

Искать опасностей и злата.

Впервые тихий край отцов

Услышал бранный звук булата

И шум немирных челноков.

Я вдаль уплыл, надежды полный,

С толпой бесстрашных земляков;

Мы десять лет снега и волны

Багрили кровию врагов.

Молва неслась: цари чужбины

Страшились дерзости моей;

Их горделивые дружины

Бежали северных мечей.

Мы весело, мы грозно бились,

Делили дани и дары,

И с побежденными садились

За дружелюбные пиры.

Но сердце, полное Наиной,

Под шумом битвы и пиров,

Томилось тайною кручиной,

Искало финских берегов.

Пора домой, сказал я, други!

Повесим праздные кольчуги

Под сенью хижины родной.

Сказал — и весла зашумели;

И, страх оставя за собой,

В залив отчизны дорогой

Мы с гордой радостью влетели.

Сбылись давнишние мечты,

Сбылися пылкие желанья!

Минута сладкого свиданья,

И для меня блеснула ты!

К ногам красавицы надменной

Принес я меч окровавленный,

Кораллы, злато и жемчуг;

Пред нею, страстью упоенный,

Безмолвным роем окруженный

Ее завистливых подруг,

Стоял я пленником послушным;

Но дева скрылась от меня,

Примолвя с видом равнодушным:

К чему рассказывать, мой сын,

Чего пересказать нет силы?

Ах, и теперь один, один,

Душой уснув, в дверях могилы,

Я помню горесть, и порой,

Как о минувшем мысль родится,

По бороде моей седой

Слеза тяжелая катится.

Но слушай: в родине моей

Между пустынных рыбарей

Наука дивная таится.

Под кровом вечной тишины,

Среди лесов, в глуши далекой

Живут седые колдуны;

К предметам мудрости высокой

Все мысли их устремлены;

Все слышит голос их ужасный,

Что было и что будет вновь,

И грозной воле их подвластны

И гроб и самая любовь.

И я, любви искатель жадный,

Решился в грусти безотрадной

Наину чарами привлечь

И в гордом сердце девы хладной

Любовь волшебствами зажечь.

Спешил в объятия свободы,

В уединенный мрак лесов;

И там, в ученье колдунов,

Провел невидимые годы.

Настал давно желанный миг,

И тайну страшную природы

Я светлой мыслию постиг:

Узнал я силу заклинаньям.

Венец любви, венец желаньям!

Теперь, Наина, ты моя!

Победа наша, думал я.

Но в самом деле победитель

Был рок, упорный мой гонитель.

В мечтах надежды молодой,

В восторге пылкого желанья,

Творю поспешно заклинанья,

Зову духов — и в тьме лесной

Стрела промчалась громовая,

Волшебный вихорь поднял вой,

Земля вздрогнула под ногой…

И вдруг сидит передо мной

Старушка дряхлая, седая,

Глазами впалыми сверкая,

С горбом, с трясучей головой,

Печальной ветхости картина.

Ах, витязь, то была Наина.

Я ужаснулся и молчал,

Глазами страшный призрак мерил,

В сомненье все еще не верил

И вдруг заплакал, закричал:

«Возможно ль! ах, Наина, ты ли!

Наина, где твоя краса?

Скажи, ужели небеса

Тебя так страшно изменили?

Скажи, давно ль, оставя свет,

Расстался я с душой и с милой?

Был девы роковой ответ, -

Сегодня семьдесят мне било.

Что делать, — мне пищит она, -

Толпою годы пролетели.

Прошла моя, твоя весна -

Мы оба постареть успели.

Но, друг, послушай: не беда

Неверной младости утрата.

Конечно, я теперь седа,

Немножко, может быть, горбата;

Не то, что в старину была,

Не так жива, не так мила;

Зато (прибавила болтунья)

И было в самом деле так.

Немой, недвижный перед нею,

Я совершенный был дурак

Со всей премудростью моею.

Но вот ужасно: колдовство

Вполне свершилось по несчастью.

Мое седое божество

Ко мне пылало новой страстью.

Скривив улыбкой страшный рот,

Могильным голосом урод

Бормочет мне любви признанье.

Вообрази мое страданье!

Я трепетал, потупя взор;

Она сквозь кашель продолжала

Тяжелый, страстный разговор:

«Так, сердце я теперь узнала;

Я вижу, верный друг, оно

Для нежной страсти рождено;

Проснулись чувства, я сгораю,

Томлюсь желаньями любви…

Приди в объятия мои…

И между тем она, Руслан,

Мигала томными глазами;

И между тем за мой кафтан

Держалась тощими руками;

И между тем — я обмирал,

От ужаса зажмуря очи;

И вдруг терпеть не стало мочи;

Я с криком вырвался, бежал.

Она вослед: «О, недостойный!

Ты возмутил мой век спокойный,

Невинной девы ясны дни!

Добился ты любви Наины,

И презираешь — вот мужчины!

Изменой дышат все они!

Увы, сама себя вини;

Он обольстил меня, несчастный!

Я отдалась любови страстной…

Изменник, изверг! о позор!

Так мы расстались. С этих пор

Живу в моем уединенье

С разочарованной душой;

И в мире старцу утешенье

Природа, мудрость и покой.

Уже зовет меня могила;

Но чувства прежние свои

Еще старушка не забыла

И пламя поздное любви

С досады в злобу превратила.

Душою черной зло любя,

Колдунья старая, конечно,

Возненавидит и тебя;

Без всякой иронии. Пушкин наше всё.

Сто лет не открывала Пушкина) Прекрасно, на одном дыхании прочла!!

Зачем я это помню #7. И распространяю.

Внуку в пятом классе задали учить отрывок из поэмы "Руслан и Людмила": "У Лукоморья дуб зеленый, златая цепь на дубе том. ". Наверное, все помнят. И я уже на который раз повторил.

Иду по улице, слышу ребятня стихи громко так рассказывает про тот же дуб. Думаю, что поколение-то не потерянное - на улице стихи из школьной программы повторяют.

Прислушался. И слышу напоминание из далекого-далекого детства:

У Лукоморья дуб срубили,

Кота на мясо изрубили,

Златую цепь в ломбард снесли.

И полностью рассказывают стихотворение точно в той версии, которую рассказывали мы в 60-е - 70-е годы, когда учились в школе. И ведь нигде не публикуется, никто не распространяет, никто не заставляет учить. А оно живет и передается из поколения в поколение.

Каюсь, и я к этому руку приложил. Спросил у внука, рассказывают ли у них в школе этот стишок. Ну, сдуру, и рассказал. А он как-то очень быстро запомнил. И теперь вся школа его знает.

Горбатый остановился и, по привычке, съежился, ожидая что его сейчас снова станут бить хулиганы. Но никто на него не стал нападать, спрашивать закурить или время, никто не стал объяснять что проход по этой территории стоит денег и прочего геноцида тоже не было. Повисла звенящая тишина и горбатый понял, что его остановили по какой-то другой причине и стал лихорадочно перебирать недавние события в голове и убедился что очень давно уже не совершал ничего дурного и изо всех сил старался быть добрым к людям и работу свою выполнял с чрезвычайной тщательностью не допуская даже малейшей халтуры.

- Ты кто? – вновь спросил голос, причем именно в тот момент, когда все ситуации закончили свой перебор в уме горбатого.

Он прекрасно понял, что имя-фамилия вряд ли заинтересует хозяина этого сильного голоса, поэтому сразу сказал:

- Я горбатый, - а в мыслях добавил, - волею господа вседержителя.

Опять повисла в воздухе пауза и, через какое-то время, которое показалось горбатому вечностью, голос сказал уже целое предложение:

- Нет, ты не горбатый! Ступай!

И возникло ощущение, что этот незнакомец, который был со спины, и к которому ну никак нельзя было поворачиваться лицом, исчез. Причем не ушел куда-то, поскольку у горбатого был отменный слух, а именно исчез.

Горбатый с опасением медленно повернул голову в сторону откуда раздавался голос и убедился что там действительно никого нет.

- Ну и ну! – пробормотал он и осекся, осознав что он ПОВЕРНУЛ. Голову. Горб настолько парализовывал подвижность шейно-плечевого отдела, что для того чтобы посмотреть назад обычно приходилось поворачиваться всем телом, а здесь он каким-то сверхъестественным способом сумел повернуть только лишь одну голову. Не веря своим ощущениям, он попытался повернуть голову в другую сторону и… О ЧУДО! Голова свободно повернулась и в другую сторону. Замирая от неожиданно свалившегося на голову счастья, горбатый осторожно, боясь спугнуть это чудесное состояние пошел к выходу и внезапно почувствовал, что может распрямить спину. И спину разогнуть тоже получилось! А следом и плечи расправились. А как расправились плечи, так и улыбка растянулась на все лицо, расправляя легкие морщинки, глаза его засияли, и от всего существа буквально полилась благодарность к тому незнакомцу, к Богу, к солнцу, к деревьям, ко всему существованию.

Чудесно исцеленный горбатый, точнее бывший горбатый, ну вы понимаете… Звали его Николай кстати (как то нехорошо получилось с самого начала не называть человека по имени. Хотя… Теперь имя ему очень кстати, потому что раньше его по имени никто как-то не называл. Все горбатый да горбатый… Сходи к горбатому, эй горбатый… Он даже и привык к этому. Они с хромым даже никак по-другому и не называли друг друга. Хромой да горбатый…) буквально ураганом ворвался в свой дом. Его переполняло желание изменить свою жизнь. Теперь то уж точно все будет по-другому! Взглянув на убранство своей квартиры, он ужаснулся, не понимая как можно было жить в таком убожестве и грязи. У Николая изменилась не только внешность. У него изменилось и восприятие мира. Он стал четко видеть, как делать не нужно и что именно надо изменить. Он вспомнил своего хромого друга и отчетливо понял, что так мыслить как он никак нельзя и осталось только просто переубедить его оставить зломыслие и желчные выпады в адрес людей, общества и божественного устройства мира. Весь день он посвятил уборке своей квартиры, вынес на помойку накопленный за много лет хлам, вымыл окна, купил занавески, шторы, заказал новые обои, краску для потолка, новые межкомнатные двери, паркет. Его душа буквально вскипела от желания жить. Жить красиво, щедро, много. И это состояние буквально излучалось из него, поскольку женщины заинтересованно смотрели на него. А уж кто как не женщины за километр чувствуют щедрых людей. А когда он выбирал себе новую одежду, даже продавщицы заинтересованно смотрели на молодого и симпатичного мужчину, который был НЕ ЖЕНАТ. Николай буквально задыхался от счастья осознания что теперь его жизнь станет настоящей ЖИЗНЬЮ и отчетливо понял, что теперь наверняка наконец появится та, которая наполнит его жизнь бесконечным смыслом и разделит его радость.

Вечером к Николаю пришел, как уже было заведено, хромой, но радости его вовсе не разделил. После подробного восторженного рассказа Николая, в душе у него поселилась жгучая зависть и глаза покрылись пленкой презрения. Николай почувствовал, что его товарищ как-то странно огорчился его чудесному исцелению.

- Слышь чо, - ему в голову пришла отличная идея, - может тебе тоже сходить в то место? Вдруг оно волшебное…

- Снаряд в одну воронку два раза не попадает, - буркнул хромой и засобирался уходить. Ему вдруг внезапно стало неуютно в чистом доме Николая и его перспективы насчет делания ремонта и обзаведения женой хромому разделять никак не захотелось.

- Дурак, - прошипел он себе под ноги выходя из подъезда. – Кому как не дуракам везет? Значит он дурак и есть. На хрена ему еще и баба? Эти суки только и думают, как из нас дураков кровь да бабки сосать. Еще и выродков нарожают, а ты их корми пока до костей не сточишься… Хуже бабы твари нет, - в сердцах ляпнул он и сильно ушиб об дверь левую и так хромую ногу.

Тем не менее, он утром пошел к тому месту, которое описал Николай. Нарочно замедлил ход проходя мимо памятника, хищным взором оглядывая кусты вокруг. Кроме щебечущих птиц не было ни души.

- Не срост, - криво ухмыльнулся хромой и направился было к выходу, как сзади раздался тот же самый голос:

От волнения во рту у хромого пересохло и мысли понеслись вереницей:

- Ну вот привалило и мне счастьеце-то, вот бы еще три желания как в сказке…. Денег бы много, власти над этими мерзкими людишками и бессмертия…

Голос как и в прошлый раз помедлил и спросил:

Хромой, не задумываясь ни секунды, закричал:

- Хромой я! Хромой!

- Нет! – властно ответил голос, - ты горбатый хромой! Ступай!

Чудовищная сила скрутила шею и плечи хромого и он, упав на колени, завыл как дикое животное:

- А-а-а- су-уки… За что меня то? За что? Бля-а-ди! Ур-роды!

И тут голос добавил странную и совершенно непонятную фразу:

Имеющему дано будет к тому, что имеет, а у не имеющего отнято будет то, чего он не имеет!

- Убью суку, - решил он насчет Николая и, волоча ногу, которая внезапно стала хромать еще сильнее из-за склоненного туловища, обезображенного горбом, он рванул к выходу с кладбища. И вдруг откуда-то сбоку на него кинулась громадная черная собака и вцепилась в правую ягодицу. Хромой взвыл от боли и ощущения дикой несправедливости творящейся с ним. Невозможность нормально двигаться не позволила ему удобно схватить эту собаченцию за что нибудь, пригодное к умервщлению, но палец хромого угодил таки собаке в глаз и она на мгновение отпустила его задницу, но еще через мгновение она схватила его своими зубищами и железной хваткой еще сильнее, обширнее, и кровавее. От боли у хромого помутнело в глазах, и он поскользнулся на глине возле свежевыкопанной могилы и упал в яму. В пасти у собаки остался добрый кусок мяса. Она его выплюнула в ту же яму и совершенно человеческим голосом произнесла:

- Одумайся… Пока еще не поздно…

Свет в глазах хромого померк. Утром, его совершенно окоченевшего, нашли родственники покойного, которого принесли хоронить в этой самой могиле и работники кладбища поторопились отправить его на скорой в больницу. В больнице у хромого вновь разгорелось нестерпимое желание убить бывшего горбатого как только сможет хоть немного двигаться, и от изуродованной обеззараженной ягодицы стал развиваться сепсис, приведший к общему заражению крови и скропостижной кончине горбатого-хромого через два с половиной дня.

Так вот развернулся простецкий анекдот в один прекрасный день по следующим причинам… С самого утра глаза стали мозолить именно хромые в разной степени хромости и горбатые также с разной степенью согбенности. Когда за 1 час времени на моем пути встретилось четверо калек, в сознании зародилась мысль, что надо к этим знакам присмотреться внимательнее, и откровение не заставило себя ждать. Дух давно видать поджидал удобного момента для коннекта, и я понял, что для него это общение не менее интересно чем для меня. Еле сдерживая улыбку, шел я на почту и мысленно спросил:

- Чего интересного хочешь показать, чему умному научить?

- Смотри, - ответил дух также мысленно.

На этом первая часть общения закончилась без всяких лекций, что весьма удивило. Уже на почте, вошла согбенная бабуля с лицом похожим на печеное яблоко и, причудливо ковыляя, добралась до окошка, где пенсии выдают. Лицо тем не менее у нее было весьма добродушное, что редко бывает у калек. Я же следуя указанию духа внимательно смотрел на нее и вдруг осознал что она на своей спине кого-то везет. Ощущение показалось настолько четким, что если бы было у меня ясновидение, то наверняка увидел бы кого именно. Этот некто как раз и заставлял бабулю двигаться так причудливо, втыкая шпоры в бока и балансируя на ее спине. Видимо ровно ему ездить давно наскучило и он нашел для себя такое своеобразное развлечение. Каждое втыкание шпор видимо вызывало в нервной системе бабки болевые импульсы, которые и поворачивали ее тело в ту или иную сторону. И внезапно в ухе появился нарастающий писк и совершенно непостижимым способом я услышал мысль. Причем не мысль духа к чему давно привык и стал воспринимать как само собой разумеющееся, а мысль этой бабули.

- Прискочит седни Мишанька то, никуда не денется. Помнит внучонка когда денежка у меня появляется, как есть прискочит. А я ему скажу, что не дали седни пензию. Вот не дали и все тут. Токма он хитрый бесенок, сразу поймет что дурачу ево и будет терпеть, пока шанежками покормлю с чаем и вареньем, посидит со мной, порассказывает как живет, чем дышит. Никуда не денецца. Малому то денежка ой как нужна… А мне то совсем малость и надо. Молока купить да хлебушка. Эх жаль пензия мала, так бы разделила на нескокмо разов, вот и чаще бы забегал. А мне и в радость.

Ощущение одинокости бабули вызвало волну грусти в душе, и ее игра стала очень понятной. Пенсией своей покупает хоть какое-то внимание со стороны родственников. А как умрет, то еще более полезной станет, потому что освободившаяся квартира очень даже пригодится. А то, что лицо такое светлое, то это говорит о том, что нет у нее злобы к родным своим, что редко навещают, а только понимание что так вот устроено в мире все. Ощущение ее внутреннего приятия и смирения появилось параллельно грусти и я впал в какое-то состояние задумчивости. Бабка получила пенсию, аккуратно спрятала ее во внутренний карман плаща и поковыляла к выходу. А я все пытался рассмотреть того, кто на ней сидит.

И одновременно с этой догадкой возникло очередное ощущение, что всадник повернул голову в мою сторону в удивлении что его кто-то заметил.

- Ну как таких уродов земля носит? В очереди люди заулыбались, хотя и украдкой, поскольку существует мнение (неизвестно правда чье) что над увечными негоже смеяться. И даже работница, которая почувствовала себя скверно из-за этого хромого дедка тоже улыбнулась и уравновесилась. Я сделал себе в голове вывод что горбатые в массе своей добрые, а хромые злые, но стоило после почты зайти в соседний супермаркет, как получил для размышлений противоположную картину. Прямо возле входа на лавочке сидел хромой на левую ногу не особенно старый дедуля и поглаживал коленку и уговаривал ее не капризничать и донести его тело до дома. Разговаривал он с ней вслух и слова выбирал добрые и ласковые. Видимо уловил когда-то закономерность и теперь использовал. Нога его тем не менее не особо уговаривалась и дедуля стал на нее серчать:

- Да понимаю я, что не хочешь ты туда идти! А куда деться то? Другого дома нету у нас с тобой. Надо идти. Когда нибудь да приберет господь ее от нас, вот тогда и вздохнем…

У меня возникла в голове обложка сказки Пушкина о золотой рыбке и дед тут же подтвердил эту версию.

- Хотя ее наверняка не господь приберет, а черт с рогами и копытами, чтоб угли под котлом с грешниками ворошила. Самая ейная работенка! Я ухмыльнулся и зашел в магазин. Параллельным курсом со мной пошел горбатый с перекошенным шейно-плечевым отделом. Горб был хоть и небольшой, но эффектный. Возникло ощущение, что это образование сделано для того, чтобы некто невидимый и более крупный имел возможность удобно ухватывать за этот горб и вращать человека в пространстве, хотя и непонятно для какой цели. Эдакий человек с воткнутым заводным ключиком. Это чудо природы шло мимо прилавков и было недовольно всем вообще. Что-то бурчало себе под нос и глядело на мир недобрым гоблинским взглядом. Я мысленно завопил духу, что все понял и готов обсудить это за бутылкой кока колы и закончив формировать продовольственный комплект вышел на улицу.

- Ни хрена ты не понял, - просвистел дух и подкинул еще одного горбатого. Двугорбого как верблюда. Такой картинки я еще никогда не видел. Тело человека было согнуто почти на 90 градусов и второй (крестцовый) горб был хоть и не сильно заметен, но он был. Лицо мужика не было искажено ненавистью и не было оно и радостным и одухотворенным. Оно было никаким. Ничего не выражающим. Опираясь на палку он довольно шустро продвигался по тротуару в том же направлении что и я и у меня опять возникло ощущение что на нем кто-то сидит. Прямо между горбами как в седле. Мужика обогнал кришнаит в фирменном облачении с книжками под мышкой и у него на шее тоже кто-то сидел. Возникало ощущение, что у кришнаита впереди всего идет голова, потом шея с наездником, а потом все его несуразное тело. Несуразность выражалась в какой-то странной несинхронности рук и ног, хотя равновесие всего тела каким-то чудом поддерживалось.

- Смотри, - вновь сказал дух.

- Кого они на себе возят? - прищуривая изо всех сил глаза, спросил я.

- Ага! Значит заметил! – удовлетворенно произнес дух. - Тогда смотри!

- Это и есть безобразие, то есть отсутствие образа.

- И это безобразие поработило этих людей!

- Мимо! – довольно хохотнул дух, – они возят их совершенно добровольно.

- А на фига? Точнее я не это хотел спросить…. Кто эти, кого они возят?

- О! Как я ждал этого вопроса!

Меня согнуло пополам от смеха:

- Это бог? Ой не могу! Ой щас помру!

- Чо ты ржешь как конь?

Эта смысловая параллель протрезвила меня в ту же секунду.

- А чо они такие стремные, боги эти?

- Ну…руки есть, ноги есть, сверхъестественные способности есть, лица нет. Лицо – зеркало души, значит это существо без души. Голем что ли? Кто тогда его создал? И на этого человека посадил? Блин! Раз добровольно, значит никто не садил кроме самого человека, а раз так, то получается он сам его и создал… Херня какая-то. Зачем создавать какого-то урода, чтобы он тебя самого еще и калечил и мучил?

- Маладэц! Верной дорогой идешь.

- И ты говоришь что это бог?

- Я не говорю, я утверждаю!

- Но ведь бог же не такой!

- Да ну! А какой на твой взгляд бог?

- Во первых он очень большой. Я теоретически понимаю что он вездесущий и неизмеримый, но это как-то в голове не укладывается, поэтому я его представляю себе, что он просто очень большой, может мгновенно перемещаться на любые расстояния, поскольку это я проверял, обладает силой создавать разные ситуации, всегда тебя слышит… Ну вот на вскидку такой.

- А лицо? Лицо у него какое?

- Не знаю, не видел…

- А вот эти люди знают!

- Получается, что и я тоже ношу на себе бога?

- И ты тоже, и каждый носит какого либо бога, какого сам видит в своем уме.

- Но ведь я не горбатый…

- Так ты его и не держишь на привязи делая себя супер пупер исключительным. Твой бог свободен и возможности его таковы, насколько ты его сам ограничишь.

- Я не ограничиваю бога…

- Твои возможности в плане проявления ровно таковы, как ты сам позволяешь проявляться через себя богу. Если ты считаешь что для бога то или иное невозможно, то оно становится невозможным. Ты сам задаешь божественному конфигурацию и оно вынужденно подчиняться твоей ограничивающей программе.

- Ни хрена себе! А если я уберу все ограничения?

- Ты думаешь это так просто? Ты же постоянно делаешь усилия именно в этом направлении, чтобы узнать свои пределы. И это довольно сложная работа. Ненамного правда сложнее чем возить на себе, но тоже сложная. Все люди заняты делами по познанию бога, даже если они в него совершенно не верят. А пределов никаких нет, поэтому любой поиск правилен. Только некоторые пути могут оказаться трудными и болезненными. Ты сам выбираешь как стать богом! Убогим быть просто. Это тоже рядом с богом, но рядом - это слишком позорно для человека, потому что он создан по образу и подобию, а это значит надо просто найти этот образ и стать неотличимым от него и принять в свои руки силу и власть. Стать великолепным!

Фото: кадр из фильма "Место встречи изменить нельзя". Режиссер Станислав Говорухин. Сценарист Аркадий Вайнер, Георгий Вайнер

10 мая, ровно 40 лет назад, в Одессе начались съемки фильма Станислава Говорухина "Место встречи изменить нельзя", который считается самой известной картиной советского кинематографа о трудовых буднях МУРа. Реплики главных героев моментально разлетелись на цитаты, а Жеглов и Шарапов стали народными героями, олицетворением справедливости.

Редакция портала Москва 24 собрала самые яркие и точные фразы из фильма – почти на все случаи жизни.

Этот фильм о работе Московского уголовного розыска в послевоенные годы снят Одесской киностудией. Премьерный показ состоялся по Первой программе Центрального телевидения СССР в течение пяти дней – с 11 по 16 ноября 1979 года.

– Ну-с, дорогие граждане уголовнички, приступим к делу!

– Это только ты один умный, а я так – погулять вышел.

– Что за шум, а драки нет?!

– Здесь МУР, а не институт благородных девиц!

– Вор должен сидеть в тюрьме! Я сказал!

– Кому повезет, у того и петух снесет, и такая птица, как ты, у меня тоже нестись будет!

– Теперь Горбатый! Я сказал: Горбатый!

– Правопорядок в стране определяется не наличием воров, а умением властей их обезвреживать.

– Ну и рожа у тебя, Володя! Ох и рожа! Смотреть страшно.

В 1987 году Владимиру Высоцкому была посмертно присуждена Государственная премия СССР за создание образа капитана Жеглова и авторское исполнение песен.

– Ну, граждане дорогие, ну, товарищи мазурики!

– Самое дорогое на свете – глупость, потому что за нее дороже всего приходится платить.

– Если закон один раз подмять, потом другой раз, потом им начинать дырки в следствии затыкать, как нам с тобой будет угодно, то это уже не закон будет, а кистень.

– Коты от удовольствия крутят хвостами. Это, правда, не значит, что, если им крутить хвосты, они получат удовольствие.

– А не было у тебя, говорят, сукин сын, – умысла на теракт?

– Что у вас с лицом?
– В "Астории" поужинал.

– Мне! Сберкнижку – мне. Она мне сердце согреет, когда в подвал вместе полезем.

– Паскудный вы народ, бабы! Там твой мужик на нарах парится, а ты пять кусков зажала, жизнь его под корень рубишь.

– Папаш, можно я поем малость. После казенных харчей на твое изобилие смотреть больно.

– Ну покедова, бабанька. Покедова…

– …Но поиск ведете в правильном направлении.

Кроме того, под его режиссурой были сняты сцены опознания Фокса и освобождения Груздева.

– О-блигация или А-блигация?
– О-блигация. Чего? Какая облигация?
– "Я, Манька-Облигация. "
– Да ты что, с ума сошла?!

– А угостите даму спичкой, гражданин начальник.

– Консерваторию кончить не дают!

– А ты меня не совести и не агитируй.

– Ты токо скажи, я ж тебе всю жизнь верная буду. Ты парень хоть куда.

– Ну что будем делать, господа хорошие?

– Выпьем, закусим, о делах наших скорбных покалякаем.

– Бабу не проведешь, она сердцем видит.

– Есть у нас сомнение, что ты, мил-человек, стукачок!

– За твое здоровье пить глупо – оно ведь тебе больше не понадобится, здоровье хорошее…

– А мусорка своего отдашь нам на съедение?

– Дорисковался, гаденыш! Говорил я ему, говорил: кабаки и бабы доведут до цугундера!

– А пусть он сам за вас похлопочет, а мы рассмотрим.

– Володенька, я ведь тебя зубами загрызу! Слышишь, Володенька?

– Черт с вами, банкуйте!

– Чтоб я себе с пола срок поднял?

– Товарищи, что ж это делается, фронтовику руки крутят!

– По замазкам вроде бы фраер, но не фраер, это точно. Ему человека подрезать, что тебе высморкаться.

– Я не курю, ты же знаешь, но в камере пригодится.

– Кошелек у гражданки украл!
– Украл!
– Кофелек… Какой кофелек? На, обысси!

Вакансии
Обратная связь
Контакты
Размещение рекламы

Facebook
Vkontakte
Twitter
Одноклассники
YouTube
Instagram
Telegram

Читайте также: