Истории исцеления от сколиоза

Патологическое искривление позвоночника способно кардинально изменить жизнь больного, вплоть до приведения его к инвалидности. Сколиоз необходимо лечить — в этом у медицины сомнений нет. А вот как именно — это уже тема для дискуссии. Рассмотрим варианты, которые предлагает обычная и восточная медицина.

Позвоночник человека имеет 4 физиологических изгиба: крестцовый и грудной отделы изогнуты назад (естественные кифозы), поясничный и шейный — вперед (естественные лордозы). Эволюционно они возникли как приспособительная реакция организма к вертикальному положению, превратив позвоночный столб в мощный амортизатор, способный выдерживать многочисленные статические (в неподвижном состоянии) и динамические (в движении) нагрузки. Физиологическая норма изгибов естественных кифозов и лордозов не превышает 20–40 градусов. Каждый позвонок имеет почти правильную прямоугольную форму и одинаковую высоту, и состоит из тела , на которое приходится основная нагрузка, дужки , образующей позвоночный канал, и отростков (эпифизов и апофизов), соединяющих позвонки в единый столб. Незначительное отклонение от показателей нормы трактуется как функциональное нарушение , значительное отклонение от физиологического положения и/или анатомической формы позвонков — патологической деформацией позвоночного столба , которую называют сколиозом, кифозом, лордозом.

Таким образом, не все отклонения от нормы являются паталогическими — многие состояния позвоночника можно определить как нарушение осанки, что не является заболеванием. Однако подобное нарушение не должно оставаться без внимания и требует своевременной коррекции.

Как правило, сколиоз прогрессирует только в процессе роста позвоночника, то есть до 18-ти лет, намного реже — до 25-ти лет. Но при этом следует понимать, что к прогрессу заболевания подталкивают неправильные условия обучения, работы и быта. В этом контексте прогрессирование сколиотической болезни возможно в любом возрасте.

Особенности лечения сколиоза у детей и взрослых

Сколиоз может быть и врожденным, и приобретенным. В возрасте от 5 до 15 лет организм ребенка пребывает в фазе активного роста. Именно на этот жизненный период выпадает развитие образовательное. Школьник садится за книги и тетради, много часов проводит за компьютером, часто пренебрегая физической активностью. Подросток не замечает, что наклоняется слишком низко, постоянно выставляя одно плечо выше другого. А если и замечает, то не придает этому значения. Между тем неправильная осанка только в отдельных случаях является причиной сколиоза, а в остальных — это его симптом. Искривление позвоночника появляется как следствие многочисленных патологических процессов в организме, когда позвонки не просто сдвигаются, а изменяют структуру. Первая и главная цель лечения сколиоза у подростков и детей — это вернуть позвонки в физиологическое положение. У молодого организма высок шанс самостоятельного восстановления. Когда патологический процесс уже запущен, пациенту назначают специальные ортопедические корректоры, а в особо тяжелых случаях — хирургическую операцию. Позвоночник стабилизируют за счет пластики и металлических конструкций. Важно понимать, что оперативное лечение не убирает сколиоз, а останавливает развитие и снижает пагубное воздействие на другие системы организма.

Отметим, что на доклинической стадии внешние симптомы сколиоза неразличимы не только для больных, но порой и для многих ортопедов. Поэтому в ряде случаев после консультаций со специалистами имеет смысл прибегать к инструментарию, показанному при ранней диагностике .

Ранняя диагностика — на доклиническом, субклиническом и клиническом этапах — включает:

Конечно, ранняя диагностика должна базироваться на знании и понимании этиологии и патогенеза идиопатического сколиоза, а значит — борьба с заболеванием должна вестись на четырех фронтах:

Первая группа лечебных мероприятий направляется на контроль и управление процессом роста, а именно на коррекцию:

• гормонального статуса;
• функций головного и спинного мозга;
• функций вегетативной (автономной) нервной системы;
• зон роста позвонков;
• тонуса мышечного корсета.

Вторая группа терапевтических мероприятий призвана обеспечить благоприятный фон для успеха первой группы. В нее входят:

• лечебная физкультура (ЛФК);
• лечебный массаж (различные его виды);
• плавание;
• ношение корсета.

При прогрессирующем сколиозе процесс преодоления патологических механизмов не может быть быстрым, а иногда он растягивается на 5–6 лет.

Консервативная терапия

Перспектива избавления от сколиоза зависит от глубины проблемы. Искривление на ранней стадии можно исправить сравнительно легко. Лечение сколиоза у взрослых, как правило, — процесс длительный. В таком случае применяются:

Базовые упражнения для лечения сколиоза:

В советское время ортопеды активно советовали тем, кто испытывал проблемы со спиной, спать на полу или на очень жестком матрасе. Современная медицина внесла коррективы в эти рекомендации. Сегодня спать на досках советуют только в подростковом возрасте и в случае, если искривление продолжает нарастать. В остальных случаях разрешен матрас средней жесткости, а после 20-ти лет его нужно заменить на более мягкий.

Это, пожалуй, основные компоненты фоновой и основной терапии в консервативном лечении. Они широко используются на начальных этапах развития болезни.

Оперативное лечение сколиоза

Безусловно, не всем везет с ранней диагностикой, и зачастую с заболеванием приходится бороться на заключительной стадии развития болезни, когда обойтись без хирургического вмешательства бывает невозможно.

Современное поэтапное хирургическое лечение при незавершенном росте позвоночника призвано обеспечить:

• сохранность роста позвоночного столба;
• эпифизеодез (выравнивание, сочленение) позвоночника по выпуклой стороне основной кривизны;
• сохранение и восстановление физиологических изгибов фронтального и сагиттального профилей позвоночника и баланса туловища;
• минимизацию потери операционной коррекции в течение периода роста пациента (предотвращение дальнейшего прогрессирования деформации);
• коррекцию искривления во всех 3-х плоскостях и полисегментарную фиксацию позвоночника с использованием металлоконструкции (специального инструментария).

Показаниями для поэтапной хирургической коррекции считают:

• угол искривления позвоночника свыше 50-ти градусов;
• значительный потенциал роста позвоночника;
• возраст до 12-ти лет;
• отсутствие эффекта от консервативного лечения.

Врачи-ортопеды выделяют 4 стадии развития сколиоза.

• 1-я стадия : угол искривления не превышает 10-ти градусов. Наиболее трудная для диагностики. Пациент не чувствует болей и не обращает внимания на изменения осанки. Обнаружение искривления столь рано можно считать большим везением. Лечение сколиоза 1 степени — это массаж и лечебная физкультура.
• 2-я стадия : угол дуги — от 10 до 25 градусов. Вторая дуга только начинает формироваться, появляется асимметрия лопаток при наклоне. Пациенту назначают массаж, комплекс физических упражнений и несколько часов ношения корсета в день (как правило, по ночам). Болей нет, поэтому лекарства не выписывают.
• 3-я стадия : угол от 25 до 50 градусов. Тяжелая форма. Асимметрию лопаток добавляет реберный горб, который отчетливо видно сбоку. Деформация начинает влиять на работу грудной клетки, органов дыхания, сердечно-сосудистой системы. Пациенту назначают ношение корсета не меньше чем на 16 часов в день. Лечение сколиоза 3-й степени подразумевает комплексную терапию: плавание, ЛФК, мануальные процедуры, массаж. Иногда требуется медикаментозное обезболивание. В тяжелых случаях врач может принять решение об операции.
• 4-я стадия : наиболее тяжелая, угол искривления выше 50-ти градусов. Деформацию тела отчетливо видно, почти всегда это приводит к инвалидности. Единственным способом лечения сколиоза 4-й степени является операция.

У моего ребенка сколиоз… Ко своему глубочайшему стыду, изначально я к этому диагнозу отнеслась абсолютно несерьезно. Собственная молодость и неопытность, безразличие врачей, повсеместные утверждения друзей и знакомых в том, что сколиоз у школьников обнаруживается очень часто и ничего мега-страшного в этом нет — все эти факторы повлияли на то, что ценное время было упущено. Имели ли мы шансы укрепить спинку и не допустить прогрессирование болезни у сына? Наверное, да. Но активно действовать мы начали слишком поздно.

Мой мальчик рос очень красивым, подвижным и не по годам серьезным. Я всегда думала: за что мне такое счастье очаровательное послали небеса? В первый тревожный звоночек зазвонила мама, когда Димочке было лет пять — не понравилось ей как он ходит. Ох уж эти мамы-медсёстры, вечно пытаются неполадки в здоровье своих домочадцев подметить, а ведь мы в садик ходим, врачи нас регулярно осматривают!

Диагноз сколиоз I степени поставили во втором классе при плановом осмотре школьников. Рекомендации от ортопеда получили шикарные: будем наблюдать, приезжайте раз в 6 месяцев на консультацию, следите за осанкой. Всё!

По моему настоятельному требованию нам дали направление на рентген, диагноз подтвердился. Димке назначили массаж, показали комплекс упражнений для укрепления спины, сказали часами висеть на турнике и стоять с тяжелой книгой на голове под стенкой (вот такие вот древние и противоречивые методы). А еще порекомендовали купить доску Евминова и укладывать спать 10-летнего ребенка на деревянном щите, застланном лишь одеялом (это оказалось настоящей пыткой для него и для нас, ведь мы видели, как ему некомфортно).

Выпросила направление к областному детскому ортопеду. Он принял нас. Не бесплатно. Рекомендации: стать на учет в районного ортопеда (к которому мы уже благополучно ездили 4 года). Будет хуже — можете заказать корсет Шено.

Борьбе со сколиозом теперь мы уделяли больше времени и сил, чем урокам и играм. Ситуация усугублялась. Деформация становилась заметной. Я фанатично искала способы вылечить своего ребенка, мы колесили по всей стране: санатории, клиники, профессора, мануалы. Вскоре четко выполнять все рекомендации светил медицины стало просто невозможно. Почему? Они противоречили друг другу:

• Как? Больной сколиозом ребенок спит на деревянном щите! Ни в коем случае, только ортопедический матрас!
• Категорически запрещены упражнения вися — никаких турников, выбросьте доску Евминова!
• Минимум физических нагрузок, не поднимать тяжести, никаких силовых упражнений!
• Укрепляйте мышечный корсет, занимайтесь теми видами спорта, которые дают одинаковую нагрузку на обе руки.

То, что мы вчера заставляли делать ребенка, сегодня мы ему запрещали. Дима стал нервным, успеваемость в школе снизилась, он замкнулся в себе.

В 8 классе у Димы был весьма заметный S-подобный сколиоз ІІІ степени с углом деформации 30˚. После получения очередного рентген снимка я со слезами на глазах пришла к школьному врачу за советом. Она без обиняков мне заявила, что предусмотренные в учебно-лечебном заведении процедуры и занятия действенны и эффективны если сколиоз у детей I-II степени. В нашем же случае, даже если Димка будет очень стараться, то разве что удастся притормозить процесс. Этот визит имел роковое значение для нас — врач вручила визитку профессора Института патологии позвоночника и суставов им. Ситенко М. И. и сказала, что лучшего профи по сколиозам в нашей стране попросту нет.

Несмотря на то, что в окнах квартир мигали огоньки гирлянд, люди готовились встречать Рождество, сметая вкусняшки с полок магазинов, а родители звали нас в гости на Свят вечер — у нас с мужем праздника в душе не было. Я в тот же день позвонила Андрею Алексеевичу. Прям 7 января вечером мы отправились в Харьков — дорога дальняя, более пятисот километров нужно было преодолеть. Утром мы уже были в институте. Если честно, я была уверена, что нам припишут корсет Шено и покажут еще один новый комплекс упражнений для выполнения в домашних условиях. Меня ожидал жестокий удар…

Страшная реальность — когда необходимо перешагнуть Рубикон

Решение принимали все вместе — да, нужно оперироваться. Через полтора года. Дима закончит 9 класс, за год успеет восстановиться, чтобы в выпускном классе полноценно учиться. 15 лет — по всем показателям подходящий возраст для такой процедуры. Мы выигрываем время, чтобы найти необходимую сумму.

У сына, казалось, включился какой-то защитный психологический механизм — за всей этой ситуацией он наблюдал со стороны, как будто речь шла не о нем, а о ком-то другом. Разговоров избегал, своего мнения не озвучивал — просто жил, учился, по-прежнему делал комплекс профилактических упражнений и до крови истирал кожу массивным и грубым пластиковым корсетом.

Очередная поездка в Институт вновь принесла неприятный сюрприз: за 10 месяцев ситуация просто катастрофически ухудшилась, темпы прогрессирования ужасали. Мы уже имели IV степень с углом деформации 58˚ — теперь об исправлении позвоночника в идеал говорить не приходилось. Откладывать некуда. Операцию назначили на февраль 2016 года.

Мы продали свой старенький автомобиль, два велосипеда, некоторые личные вещи. Родственники, кумовья, соседи, школьники и учителя с готовностью откликнулись на зов помощи. Знакомые одолжили кругленькую сумму без каких-либо процентов. Как же стыдно просить! Но сейчас речь не об этом.

Мы прошли ад — у нас всё классно!

Сколько сайтов я перелистала в поиске полной и достоверной информации об этой операции — отзывы были противоречивы. О том какие ограничения будут в жизнедеятельности, и вовсе не могла ничего найти. Поэтому сейчас пишу всем столкнувшимся с этой бедой из личного опыта.

Подготовка до операции заняла три дня — мы прошли всевозможные обследования, сдали десятки разных анализов, врачи разного профиля вереницей приходили и осматривали сына. В неделю делают не больше двух таких операций, потому что они считаются самыми сложными в детской ортопедии. В отделении лежали две уже прооперированные девочки, а Дима и Мирослава готовились пережить это. Все четверо оказались одного возраста и имели одну беду — сколиоз.

Накануне вечером сыну поставили какой-то сильнодействующий успокоительный укол (уже не припомню какой), но его действие оказалось сюрпризом для меня, мой мальчик словно опьянел: он без конца шутил с уже выздоравливающими соседями по палате, смеялся, рассказывал анекдоты. Такой же укол ожидал его и утром — он бодро шагал к каталке и никак не соглашался ложиться, хотел сам идти — ни намека страха в глазах.

17 февраля — день рождения отца мужа — в этом году стал решающим для всей семьи. Дедушки уже к тому времени 8 лет не было с нами, но все мы очень верили, что в такой день он будет Ангелом Хранителем своего любимого первого внука.

И вот его забрали. На часах — 8:05. Я запретила всем звонить мне, не хотела ни с кем говорить. Запрет, конечно, не коснулся мужа. Он был нашим связным — переадресовывал новости родственникам. О том, как провела этот день я — писать не буду, скажу только, что я была в аду и знаю, как там.

В три часа зашел профессор и сообщил, что операция прошла успешно, конструкция установлена, наш лечащий врач-хирург сейчас проводит все завершающие процедуры (зашивает). Доктор поспешил успокоить меня, сказав, что ребенок пошевелил ногами (ему два дня анестезиолог давал установку, что во время операции, не выводя из наркоза, его попросят пошевелить ногами, движение послужит гарантом того, что спинной мозг не поврежден).

Лечащий врач со снимком новой спинки пришел лишь в шесть часов — он выглядел ужасно уставшим, но довольным результатом. Вечером меня на несколько минут пустили к сыну – и только теперь я непроизвольно вырвалась из железной хватки, в которой держала себя целый день, и забилась в истерике. Меня быстро и довольно грубо поставили на место, сказав, что не такая поддержка ребенку сейчас нужна.

Исправить полностью деформацию, как и предполагалось, не удалось, но результат нас удовлетворяет. К сожалению, Дима так и не смог справиться со своей привычкой ходить с приподнятым правым плечом — ему постоянно приходится напоминать, что нужно держать спинку и плечи ровненько. Мой взрослеющий мужчина очень сердится, если я что-то запрещаю ему делать, и во всем мне помогает по хозяйству. Он активно занимается спортом и классно выглядит, когда играет мышцами. А сейчас у нас первая любовь, и мы с улыбкой незаметно наблюдаем за этим чудом.

Это личный опыт и личное мнение. На роль эксперта не претендую, так что не судите строго.

• Свежие записи
• Архив
• Друзья
• Личная информация
• Memories

История нашего сколиоза. "Турист"

Все-таки я должна написать продолжение нашей истории. Прежде всего для себя, а может быть и для тех, кто так же будет метаться в поисках хоть какой-то помощи для своего ребенка.

Новый год прошел совершенно безрадостно, не хотелось вообще ничего. Все мысли были только о чтом, что скажет врач из ЦИТО. Она оказалась очень милой и приятной женщиной. Внимательно осмотрев Настюху, попросила ее подождать за дверьею(за это я ей тоже благодарна), очень мяго и деликатно объяснила то, что я уже и так прекрасно знала. Рассказала истории о девочках, которые прекрасно живу с горбами и кривыми спинами, у них есть дети и мужья, что все это не смертельно - С ЭТИМ ЖИВУТ. Наверное, тот тон, которым она со мной разговаривала подействовал на меня успокаивающе , я ей поверила. Поверила, что наш выход только санаторий, где хорошие врачи, знающие свое дело. И мы стали готовить Настюху.
11 января я с направлением в руках отправилась за путевкой в загородное отделение больницы имени Зацепина. И понеслось. Это сейчас я знаю, что ту приемную называют "гестапо", а тогда. Большая очередь, в основном мамашки, с картами в руках , нервно теребящие бумажки. Как всегда, в нашей стране, все для удобства граждан. Прием только с двух до пяти, поэтому народу. Была среда. Слава Богу на работе меня поняли. Была среда. Задание мне было дано такое: сдать кровь, кал, мочу, взять справку о прививках и контактах с инфекциями (она должна быть составлена строго по образцу) и в пятницу утром, т.е через день быть здесь. Причем справка о контактах должна быт ь выписана мед.сестрой школы или педиатром день в день. На мои робкие возмущения, что я могу не успеть, однозначно и резко:"Тогда ваш ребенок потеряет очередь и на долго, вам это надо?" Мне это было не надо, поэтому я понеслась. У нас очень хорошая участковая педиатр, она нам помогла со всеми этими выписками. Утром поскакали сдавать анализы, пришлось объяснять, что срочно и нам, как ни странно шли на встречу. Но не все. Школьная медсестра разоралась, что не даст справку с такой формулировкой, т.к у них ветрянка. На наше счастье Настасья приболела перед зимними каникулами, а после них, в связи с этой суматохой мы в школу не ходили. Видимо какие-ото высшие силы были на нашей стороне, иначе мы бы попали по карантин и наш санаторий накрылся бы медным тазом.
В итоге , в пятницу утром я с кипой справок прибыла в приемное отделение. В очереди чувствовалась нервозность, как я потом поняла, многих разворачивали. Ну, и меня естественно. Не устроила справка о контактах - цвет чернил в подписи врача отличался от цвета чернил которыми была выписана справка. Сил не было вообще, ко всем моральным переживаниям прибавилось еще крсирование по маршрути Чертаново-Преображенская площадь и обратно. Но все же что ни делается все к лучшему. Отправлять ребенка под выходные, кому это надо.
В понедельник рано утром я помчалась в школу за злосчстной справкой. Конечно ждала медсестру, конечно объясняла все по пятому разу, конечно выпрашивала нужную печать. Но самое главное около 9 часов справка была у меня. Для перестраховки я решила позвонить в Зацепина и уточнить, устроит ли их та печать, которую мне поставят. Меня внимательно выслушали спросили фамилию и. рявкнув, что я могу сегодня не приезжать бросили трубку. Я перезвонила и получила следующее в ответ :"НЕ НАДО ВРАТЬ. Не держите нас за дураков, никто вам не поверит, что вы сегодня взяли справку, в школах еще никого нет". Этого мои нервы уже выдержать не смогли, я разревелась, прямо на улице. Но делать нечего, взяла себ в руки и попилила на Преображенку, готовая к бою. К счастью боя не состоялось, все прошло гладко, к тому же я познакомилась с еще одной мамашкой, у которой девочка ровестница Настюхи, и которая едет не первый раз. Она меня успокоила, мы обменялись телефонами и стало немного лечке. Вот как не поверить после этого в высшие сили. Кстати с этой девочкой Настасья общается до сих пор.

И вот настал тот день, когда Настасью нужно было отправлять в санаторий.. Ох, как было тяжело. Тяжелая погода, тяжелое настроение, тяжелая долгая дорога через всю Москву и дальше по тяжелому Дмитровскому шоссе. До этого я никогда не расставалась с моей девочкой. Первые слова лечащего врача: "Мамаша (именно так, а не иначе - мамаша) вы вообще за ребенком следите, вы ее моете, как же вы довели до такого состояния" И дальше по привычному сценарию - сами во всем виноваты. мы постараемся, но. .Я не знаю зачем они так говорят, может быть чтобы держать родителей в тонусе, может быть, чтобы заранее предотвратить все возможные притензии. Не знаю.. В общем можно понять мое настроение, ревела всю обратную дорогу. А дома.. звонок от Насти и рыдания в трубку:"Мамочка, забери меня, мне плохо, я хочу домой" И так все полтора месяца, несмотря на то, что четыре раза в неделю мы ее посещали.
Эти полтора месяца тянулись как полтора года. Настюхе свояли какой-то корсет, слепили гипсовую кроватку. С ней занимались зарядкой два раза в день и делали массаж. Все шло по плану, но каждые выходные я видела девчонок, им НИЧЕГО НЕ ПОМОГАЛО, все бесполезно.
А это совершенно не укладывалось в моей голове. Я рылась в интернете и уже не помню как наткнулась на такую информацию. Оказывается в Европе, а в частности в Германии, давно и успешно лечится продрастковый идеопатический прогрессирующий сколеоз, с помощью жестких корсетов, изготовленных по методике французского доктора Шено. Я просто почувствовала, что это то самое, что нам надо. Но где и как? В Москве про это и слушать не хотели. И опять какие-то высшие силы привели меня на форум, где бурно обсуждалась эта методика, но пока просто как миф. Меня быстро опустили на землю - все массажи, зарядки и проч. - отвлекающие процедуры. Большинство форумчан прошло через это и получили свои градусы, кто больше, кто меньше. Хотя я еще и верила нашим врачам, моя уверенность в том, что Настюху нужно забирать и делать ей корсет Шено крепла с каждым днем. Мы уже морально были готовы ехать в Германию, но не смогли найти выход на клинику, которая этим занимается. И тут опять. Я нашла харьковского доктора, который прошел обучение у Шено и занимается изготовлением корсетов на Украине. Мы связались с ним. "Приезжайте, посмотрим. Только предупредите за недельку", - был его ответ. Все, мы решились, хуже точно не будет. Надо сказать, что нас очень поддерживали наши родители, они всегда были на нашей стороне, они верели, что мы обязательно найдем выход.
22 февраля мы забрали Настюху из Туриста вместе с корсетом и гипсовой кроваткой. С рекомендациями оформить инвалидность, меньше двигаться , больше лежать, не носить тяжелого. На мое сообщение, что мы хотим попробовать корсет ШЕНО, только усмешка : "Неужели Вы думаете, что если бы что-нибудь могло помочь, мы бы этим не воспользовались". Когда-то я так действительно думала, а теперь.
24 февраля мы уже были в поезде Москва-Харьков.

От ЛФК и мануального терапевта к операциям на позвоночнике

• 10 июня 2016
• 50401
• 18

Интервью: Александра Савина

Сколиоз — известное заболевание, связанное с искривлением позвоночника у человека. При всей распространённости болезни с ней связано много мифов (например, многие считают, что сколиоз приводит к проблемам при беременности и родах, хотя исследования это не подтверждают), а причины её возникновения по-прежнему до конца не известны учёным. Сколиоз достаточно легко диагностировать, но к его лечению часто относятся несерьёзно — хотя при отсутствии должного лечения болезнь может привести к нарушениям в опорно-двигательной, дыхательной, сердечно-сосудистой и нервной системах. Регина Боброва рассказала нам, как более десяти лет боролась со сколиозом и с какими трудностями сталкиваются больные сколиозом в России.

Когда проснулась в реанимации, не могла пошевелиться. В палате я была не одна: рядом лежали дети после операций и пищали аппараты. Мне рассказывали, что когда я очнулась, то говорила, какие все вокруг красивые и как я их люблю, а мальчик с соседней койки при пробуждении начал драться с медперсоналом — все реагируют по-разному. Такая операция длится часов пять: спину разрезают вдоль от шеи до копчика и по всей длине позвоночного столба вживляют эндокорректор — конструкцию, которая поддерживает спину в правильном положении и не даёт согнуться в какую-либо сторону.

В детстве идиопатический сколиоз проявляется у мальчиков и девочек одинаково часто. Но в подростковом возрасте у девочек сколиоз прогрессирует в 5–8 раз чаще и чаще требует лечения. Примерно в 30 % случаев у подростков, болеющих сколиозом, в семье также наблюдаются случаи сколиоза.

Пролежала я в реанимации под сильными обезболивающими несколько дней. Было больно и страшно, я раз сто жалела, что согласилась на это, но потом взяла себя в руки. Каждый день приходили врачи, проверяли чувствительность ног и брали кровь. Все пальцы у меня были исколоты по несколько раз, но так было нужно, и я терпела. Только через неделю смогла встать с кровати. Было немного странно: я стала выше — рост увеличился со 169 до 175 сантиметров. Голова с непривычки кружилась. Нельзя было сидеть месяц, чтобы не было давления на спину. Подвижность позвоночника сократилась более чем на 50 %, так что невозможно было согнуть спину. Ещё мне запретили поднимать тяжести. На восстановление после операции ушло около трёх месяцев.

Первое время после операции я злилась на весь мир, не могла принять, что это произошло именно со мной, а не с кем-то другим. Было обидно, что я должна проходить через это, в то время как сверстники жили обычной жизнью, занимались спортом и не знали таких проблем. Я, наверное, завидовала им, но позже стала себя одёргивать, говорила себе, что другие не виноваты в моих проблемах. Скорее всего, сказывался переходный возраст, и, наверное, моё поведение не особенно отличалось от поведения ровесников. Я не особенная. Я не хуже других. Многие живут с куда большими недугами. Я смогла принять себя такой, как есть, и старалась не отделять себя от других. Не хочется чувствовать себя каким-то отличным от других, нуждающимся человеком.

Все девочки в школьном возрасте переживают из-за внешности, и я не исключение. Комплексы из-за осанки, естественно, были, особенно я переживала, если кто-нибудь замечал осанку и начинал задавать вопросы. Я всегда отшучивалась, но и тайны из этого не делала. Многие знали, в чём дело, и относились к этому нормально. Отношения с одноклассниками были довольно хорошими; меня мало что отличало от остальных, разве что я была освобождена от физкультуры с четвёртого класса. Так как я с малых лет знала свой диагноз, то избегала опасных для здоровья увлечений. Исключением стала спортивная стрельба — от неё я отказалась, когда поняла, что ружьё стало слишком тяжёлым для меня.

Лечилась я с детства: сколиоз первой степени мне диагностировали, когда мне было 10–11 лет. Два раза в год по 1–3 месяца я проводила в загородном стационаре детской больницы имени Т. С. Зацепина под Дмитровом. Там лечились дети 4–18 лет, а атмосфера больше смахивала на оздоровительный лагерь. К 12 годам сколиоз начал развиваться очень быстро. Мама очень переживала и начала водить меня к мануальному терапевту, посещения которого были безумно дорогими: доктор начинал говорить со мной только после того, как видел условные единицы у себя на столе. Ходила я к нему месяца два-три, и после его лечения болезнь развилась до третьей степени.

Мне пришлось забыть о мечте детства — стать бортпроводницей: таких, как я, не берут в авиацию. Позже я пошла учиться на менеджера, параллельно работала консультантом в магазинах одежды, чтобы платить за учёбу, по 12 часов в день проводила на ногах и очень уставала от такого режима.

Сколиозы бывают врождёнными
(они обусловлены врождённой деформацией позвоночника) и приобретёнными — возникающими вследствие других заболеваний или травм. В 80 % случаев причина сколиоза неизвестна — такие сколиозы называют идиопатическими. В 2007 году, по итогам 10-летнего исследования, учёные обнаружили, что определённые вариации гена CHD7 делают человека более предрасположенным к сколиозу. Как именно ген влияет на предрасположенность к сколиозу, неизвестно.

Со временем, уже после того, как все швы зажили, я стала замечать, что спина поскрипывает и вся в синяках. Врачи говорили, что это пройдёт и не стоит придавать этому значения. Но синяки оставались годами, со временем появилась опухлость в нижней части спины. Я всегда чувствовала небольшой дискомфорт в этой области, а спустя восемь лет после операции, когда мне был 21 год, стала ощущать резкую боль. Было сложно ходить, я передвигалась очень медленно. Однажды не доехала до работы, кое-как вернулась домой к маме, и мы вызвали скорую. Оказалось, моя титановая конструкция сломалась пополам.

В больнице не смогли вынуть осколки: дали обезболивающих и отправили домой. Я не люблю обезболивающие — мне кажется, они затуманивают рассудок, — но тут выбора не было. Позже я связалась с хирургом, который создал мой эндокорректор: через пару дней меня отвезли в больницу и осколок вырезали, чтобы он сам не прорвался наружу. Это заняло буквально минут десять, и боль прекратилась, но большая часть конструкции осталась в моей спине.

Я опять получила направление на операцию: нужно было поставить новый эндокорректор. Снова куча анализов и ожидание квоты — в этот раз всё затянулось на несколько месяцев. Я немного боялась, но настроила себя проходить этот путь шаг за шагом ещё раз и просто ждала благополучного конца истории. Тем более если бы я начала паниковать, то и родные бы переживали намного больше. Все и без того волновались.

Операцию назначили на следующий день после того, как я легла в 83-ю больницу. Меня отвезли на каталке в холодный светлый кабинет и вкололи наркоз. Проснулась уже в реанимации, было очень холодно и меня трясло — оказалось, это судороги после наркоза. Меня накачали обезболивающими и укрыли ещё парочкой одеял. Уже на следующий день меня перевели в обычную палату. По сравнению с операцией восьмилетней давности, медицина продвинулась вперёд: сократилось время реабилитации, изменилась форма эндокорректора, а швы на этот раз напоминали аккуратные скобки от степлера, что придавало шраму более эстетичный вид.

После операции восемь недель нельзя сидеть, полгода — поднимать вещи весом более шести килограммов, и никаких резких движений. Мне выписали направление на оформление инвалидности, но я получила её уже после первой операции, поэтому оставалось только реабилитироваться. Обычно инвалидность даётся на год, а затем надо приходить на повторное освидетельствование. Бессрочную инвалидность мне дали на третий год после первой операции, и я до сих пор не поняла, по каким критериям её дают на год, два или на всю жизнь. Никаких особенных льгот она не даёт: только пенсия и социальная помощь — бесплатный проезд на общественном транспорте и скидка в аптеках. Со второй группой можно бесплатно ходить в музеи и поступить в вуз по льготной категории. Оформлять инвалидность мне совсем не хотелось, но в итоге я подумала, что это будет неплохой финансовой компенсацией за мою ношу — тем более в дальнейшем это помогло мне оплачивать учёбу в университете.

От плохого настроения после второй операции спасала поддержка близких и друзей. Я могла себе позволить немного покапризничать. Мне было очень скучно лежать дома, я пыталась скорее выбраться на улицу, несмотря на волнения семьи, ведь движение — это жизнь. Я старалась двигаться как можно чаще, чтобы пройти через это как можно быстрее.

В 90 % случаев сколиоз не требует активного лечения. Исследования показывают, что состояние взрослых пациентов с искривлением позвоночника менее чем на 30 градусов со временем, как правило, не ухудшается. У пациентов с искривлением позвоночника более чем на 50 градусов состояние может ухудшаться со временем, а искривление позвоночника — увеличиваться на 1–1,5 градуса в год.

Прошёл уже год после операции, но друзья так и не разрешают мне носить сумки с продуктами и оберегают, хотя я чувствую себя отлично. Наверное, нужно пользоваться такой возможностью, но мне хватает инвалидности по документам: я не хочу ощущать себя инвалидом 24 часа в сутки 7 дней в неделю.

Часто на улице я вижу детей со сколиозом. Очень грустно, что многие не пытаются как-то это исправить, ведь чем больше степень сколиоза, тем хуже функционируют органы и кровоток. Лечиться нужно, и не для кого-то, а именно для себя. Я не особенно фанатично относилась к лечению, иногда пропускала процедуры и после выписки из больницы пренебрегала ЛФК. Возможно, если бы я больше думала и заботилась о себе, то сколиоз бы так сильно не прогрессировал. Немного жалею об этом, но что было — то было. Многое зависит от того, как ты воспринимаешь свой диагноз, главное не вешать нос. Нужно не ставить на себе крест и не бояться лечиться. Ну и подходить ко всему с юмором: если бы не эта черта, перенятая от врачей, мне было бы гораздо сложнее всё это перенести.